На улице февраль 2012 года. Последний раз в этом стационаре лечился 20 лет назад. Сразу вспомнилась та больничная атмосфера, и стало на душе как-то спокойно, лечение там всё знакомо. Но не тут-то было.
В приёмном отделении отправили на осмотр к заведующей терапевтическим отделением. В кабинете я увидел строгую начальницу. Она, глядя на направление, хриплым и грозным голосом спросила, ложусь я сейчас и есть ли со мной постель — две простыни.
Не ожидая такого поворота, попросил пару часов сходить домой за необходимыми вещами. И уже через два часа я стоял у кабинета с вещами.
Наконец меня обследовал дежурный врач и определил в палату № 9 терапии.
Палата №9
Войдя в палату, я представился. Больные, а их было пятеро, одобрительно загудели. Начал обустраивать своё место. Оказывается, что кроме кровати с матрацем, одеяла и голой подушки больница не чем не располагает. Тоесть, кроме двух простыней, мне необходимо принести свою наволочку на подушку, полотенца, больничные тапочки, одежду.
Поскольку при оформлении никто меня не ознакомил с правилами и порядком лечения, за которые я расписался в приёмном листе, начал расспрашивать соседей по палате.
Правила внутреннего порядка
Главный вопрос — приём пищи. По общему мнению палаты — с голоду умереть не дадут. Завтрак и обед гарантирован, а ужин не предусмотрен. Но и тут есть особенность — хлеба вообще не подают.
В недалёком прошлом хлеб таки был лично от депутата Г. Кернеса. Вообще, ради справедливости надо сказать, что господин Кернес за все свои каденции депутатства всегда и во всём был последовательным и порядочным, даже благодарным человеком. А будучи мерам большого города, сделал для него больше, чем все остальные градоначальники вместе взятые. Это мнение абсолютного большинства простых людей.
А сегодня действительность такова, что больному надо приносить с собой миску, ложку, кружку. Теперь понятно, почему в окнах куча пакетов с едой и ею забит холодильник.
В дальнейшем, система питания заключалась в следующем. Иду со своей посудой в столовую, получаю порцию макарон или овсянки на воде, а в обед и первое.
Все больные питаются по одной диете, других диет не бывает. Иногда дают кашу на молоке. Сильное впечатление оставляет чайник с кипятком для чая, тяжёлый как гиря. Если заглянуть внутрь него, можно обнаружить слой накипи в два пальца.
По окончании приёма пищи больные идут в умывальник и добросовестно моют свою посуду, благо на это время дают горячую воду. А помыться больным в душе нет возможности, душ переоборудован под нужды санитарок.
С питанием можно мириться при наличии дополнительного питания из личного бюджета, а как лечиться?
Лечение
Лечение началось после обхода лечащего врача. Это была самая молодая из врачей, худенькая с амбициозным характером, явно наследующая стиль поведения завотделением. При удовлетворении результатами осмотра больного произносилось слово «умнички», остальное предоставлялось додумывать самому.
Поразило то внимание, с которым она слушала и ощупывала с головы до ног, диагностируя меня первый раз, как больного. Молча, написала список лекарств, уколов, необходимых для лечения — всё без комментариев. В конце посоветовала купить это по списку в «Семейной аптеке» при больнице.
Посетив аптеку, выяснил, что тамошние цены совсем не семейные, а как для чужих. В заключение моего осмотра, для чего назначены уколы я так и не услышал, хотя некоторые делаются даже в вену. Кстати, как делают уколы — отдельная история.
Обычно уколы начинают делать с 8.00. Но начинают делать уколы сёстры сами себе по очереди. Что это значит остаётся загадкой.
В дальнейшем на уколах только один раз видел сестру в стерильных перчатках. В остальных случаях всё делается просто — голыми руками ломают ампулу, собирают шприц и укол готов. Особенное умиление вызывает медбрат Саша. Одновременно почёсывает за ухом или ещё где-нибудь готовя шприц, и после этого делает укол.
Иногда, после укола в вену, на руке образуется красное пятно величиной с 5 копеек. Объяснение сестры простое — мол, это ожог от ватки со спиртом.
В принципе, лечение зависит от финансовых возможностей больного. Все лекарства хранятся у больного, и принимает он их по своему усмотрению в режиме самоконтроля.
На ежедневном обходе, в заранее неизвестное время, лечащая врач спрашивает: «Как ваши дела?», измеряет давление, что-то пишет в назначениях и на этом всё — следующий.
Парадоксы
Понять, как идёт лечение сложно, приходится задавать вопросы, но врача это нервирует. Вот оригинальный ответ лечащего врача на вопрос, чем грозит пониженный ритм сердца. Ответ: «Ваше сердце имеет свой биологический код с конкретным сроком работы, код закончится и вы умрёте». Больному приходиться беспомощно улыбнуться, глядя в откровенные глаза лечащего врача.
Настроение у больного после такого ответа ниже плинтуса. Доброе слово лечит, а злое калечит. Но это реальность харьковской больницы. Будем выживать несмотря ни на что.
- Мануальная терапия или шанс жить без боли
- Фобии и как с ними бороться
